Сходил в театр

Так вышло, что мне 31 и первый раз в театр я сходил только месяц назад. Дело было в Питерской мастерской, спектакль назывался Тартюф.

Живые актеры так близко, что только руку протяни, для меня в новинку, как и статическая сцена. Я привык к кино и мультипликации, это поменяло мое восприятие истории, выраженной движением. Еще у меня было предубеждение, что театральная игра актеров – это недостижимый эталон, у которого вот уже сто лет сосет кино

Больше всего меня удивила актерская игра. Какую эмоцию передавали актеры можно было догадаться только по контексту. Удивление, испуг, возмущение, злость, любые другие интенсивные эмоции передавались криком. чем интенсивнее эмоция, тем громче актер кричал в своей реплике. Игры голосом совсем не было замечено. Актеры при этом как-то двигались, но я бы не сказал что их язык тела передавал те конфликтные ситуации, в которых они были. Будто про язык тела, позы, реакции в той или иной ситуации не знакомы ни актерам ни режиссеру (постановщику?). В спектакле много конфликтных ситуаций и конфликты переданы только громкостью крика актеров друг на друга. Я хотел бы видеть, как атакующий запинается от гнева, атакуемый прячет голову в плечи и скрещивает руки на груди, как кто-то срывается на фальцет, чешется, истерит, как два актера орут друг на друга одновременно. А показано было два актера, красиво стоящие или идущие, отчетливо кричащие друг на друга все громче и громче, в четком порядке, без интонации на эмоцию, все громче и громче.

Пару актеров играли глазами впопад и даже иногда телом, обе были молодые девушки.

Театр, как формат, не дает ставить кадр. То есть зритель – статичный оператор и таких в зале 300, каждый смотрит с разного угла и видит немного разное. В театре невозможны облеты камеры, крупные планы, для всех 300 зрителей раскадровка одинаковая. Не сходив туда лично, я даже не осознавал что не увижу креативные раскадровки. Придя, осознал и был впечатлен тем, как насыщенность кадра решается статически. Свет, дым, позиции актеров на сцене и их позы поставлены очень хорошо. Почти всегда лица и тела выглядят интересно и свет-интерьер передает некоторую атмосферу. К тому же, декорации на сцене вращались и в некоторых моментах придавали динамику картинки, и раскрывали какие-то части постановки (например кто-то подслушивает за дверью и заднюю часть двери мы видим после завершения сценки, когда сама сцена вращается и показывает нам эту дверь сзади). Я не осознавал, что такие проблемы в театре есть и был приятно удивлен тем, как они решены.

Еще было несколько совсем неожиданных моментов. Актеры на сцене курили и дым от сигарет тек в зал. Я даже курения не ждал, но когда они закурили, стал ждать пожарную тревогу. Когда пожарной тревоги не последовало, я стал ждать пожар и думать о пожарной безопасности проводки и электромоторов вращающейся сцены. Из приятных неожиданностей, красивые актрисы в один момент внезапно разделись до корсетов и надели яркие, сексуальные парики. Я уже начал подозревать что на сцене попрет эротика, а лучше даже порно, но нет. Сексуальные наряды сменились обычными ко второму акту. Еще странно выглядят цветные, современные тату на телах персонажей 15го века.

Я хотел закончить абзацем раньше, но я зашел на сайт мастерской чтобы линкануть спектакль, а там такое описание:

Мольеровский «Тартюф» – комедия. И спектакль «Мастерской» – комедия. Сначала это очень смешно. И потом – очень смешно. А потом внезапно и сразу – очень страшно. Страшно от осознания беспомощности человека перед нахлынувшей силой. От безграничности возможностей зла. От того, что повернется круг жизни, и Тартюф вернётся. Он вечен и неизбежен.

Смешно не было, но было забавно несколько раз. Забавно от контекста происходящего, а не от задорной игры или внезапных панчлайнов. Я раза три из пяти ловил себя на том, что гыгыкал над ситуацией в спектакле из зала я один, а другие зрители вроде не замечали иронии. Мне не было смешно, даже обычная любительская импровизация была в 10 раз смешнее. И страшно тоже не было. Deus Ex разрулила все в пользу добра, было бы страшнее если бы нет. Было бы точно лучше, если бы зло победило.